Максим Левченко: Две сотки или просто EL RANCHO

Устав скитаться по столичным отелям, вполне комфортным, но всё же мало пригодным для постоянного проживания, я в итоге поселился... на крыше.

Да-да, это не фигура речи, а правда жизни. Я нашел пристанище на крыше огромного торгового центра Europolis Ростокино, в котором мы делаем масштабное обновление.
Заинтриговал? Минутку терпения, детали чуть позже.

В этом году дома в Зеленогорске, что на берегу Финского залива, провёл не более месяца в общей сложности. Получается заезжать туда на день, на два. Из Москвы на выходные повадился путешествовать по разным странам — уж больно это удобно делать из трёх столичных аэропортов: прямые рейсы есть фактически в любой крупный город мира.

В офис путь с крыши занимает ровно две минуты на эскалаторе. Скорее, это даже не офис, а штаб. Вокруг — улей, муравейник. С чем ещё можно сравнить гигантский Europolis площадью 350,000 квадратов вместе с паркингом, прилегающими дорогами, тремя станциями метро, МЦК, строящейся хордой и железнодорожными путями, идущими прямо под нашим зданием?

Невозможно реализовать такой проект, не живя им в буквальном смысле. Во всяком случае, для меня невозможно. И дело не только в том, что Москва — незнакомый город, где всё другое — и дороги, и станции метро, и люди. Чтобы поближе познакомиться, нужно время, а именно его катастрофически не хватает. Приходится концентрироваться на главном. Проект в Ростокино забирает огромное количество энергии, но одновременно и мощно подзаряжает. Это нельзя пережить на расстоянии, дистанционно, нужно быть внутри, в самой гуще.

В проектном штабе трудится почти сотня архитекторов и инженеров. На стройке 24/7 задействовано полтыщи человек. Решения нужно принимать здесь и сейчас, начиная со стратегии (что в принципе делаем, за счёт чего и за сколько) и заканчивая выбором дверных ручек, кафельной плитки и цвета стекла витрин. Да и наши арендаторы требуют к себе особого внимания, они всегда чем-то недовольны. В общем-то, это совершенно естественный процесс, всем, как говорится, мил не будешь, нечего даже стараться. Но и разводить лишние конфликты на ровном месте тоже ни к чему. Важно доходчиво объяснить людям, что во времена больших перемен всем приходится несладко, но овчинка стоит выделки, этот дискомфорт необходимо пережить, чтобы добиться прогресса и заметного улучшения.

Чтобы держать все нити процесса в руках, я и вынужден был, по сути, прописаться в Ростокино.

Как уже сказал, ни к одному из отелей в Москве так и не смог прикипеть. В какой-то момент стал ловить себя на дежавю, всё повторялось по кругу: ресепшн, карточка-ключ, лифт, распаковка чемодана… А в конце рабочей недели — с вещами на выход. Одно время даже начал таскать с собой в номер гантели и коврик для занятия физкультурой, а гардероб с рубашками и костюмами обустроил в салоне микроавтобуса.

Устав от гостиниц и потеряв надежду когда-нибудь закончить ремонт в квартире, я решился на отчаянный поступок: приобрёл... автомобильный прицеп-вагончик и при помощи легковушки затащил его по рампе на крышу торгового центра, где и поселился. 
Площадь трейлера-каравана внутри не более пятнадцати квадратов. Его особенность, как и любого железнодорожного вагона или автобуса, — вытянутость в длину. Иными словами, в длину получается 7 метров, в ширину — 2,5.

В этом сплюснутом микроскопическом пространстве есть абсолютно всё для полноценной жизни: двуспальная кровать, душ, туалет, гардероб, состоящий из двух шкафов, кухня с холодильником, микроволновкой, газовой плитой, чайником, тостером и кофемашиной. Гостиная с большим обеденным столом может быстро превратиться ещё в одну спальню или офис с оборудованием для видеосвязи. Если на улице холодно, то в вагоне тепло, внутри при желании может поместиться немало народу. Человек 6–7 точно войдут.
Вместимость вагона впечатляет, но на фоне громадной крыши торгового центра он кажется нелепо маленьким.

Вечером, когда за бортом темно или барабанит дождь, можно читать книгу, пить чай или виски (лучше — в компании друзей) и даже представлять, что автокараван движется к Атлантическому океану, площадь которого 91,000,000 квадратных метров, и тут уж торговый центр вообще превращается в песчинку в глазу у гигантского водной стихии.

Постепенно я стал обживать территорию, налаживать быт. Вокруг вагона установили простенький забор из штакетника, на крышу ТРЦ, одновременно служащей моим полом, уложили европоддоны, которые, в свою очередь, накрыли искусственным газоном. 
Опорными конструкциями для забора послужили клумбы. Теперь в них растут помидоры, свёкла, мята, лимонник, розмарин, цветы и даже большое ореховое дерево. Вот такая получилась дача на двух сотках эксплуатируемой кровли. Почти как государственная в моём Зеленогорске, но там эти дачи, сохранившиеся ещё с советских времён, скучно пронумерованы (1-я, 2-я, 5-я и 10-я), а я своё пристанище на крыше рядом с ВДНХ назвал El Rancho. Вот такая получилась ЧПХ. Чисто питерская хрень на московский лад.

Дальше — больше. Территория естественным образом стала обустраиваться.

Под навесом из профлиста, из которого обычно сооружают строительные заборы или делают основу для кровли, в дальнем углу, разместилась качалка с турником, тренажёрами, шведской стенкой, штангой и боксерской грушей. Для мотивации ЗОЖ на стене за штангой я повесил плакаты со Шварцем и Сталонне. Правда, для полноты картины не хватает постеров из забугорных журналов с женщинами эпохи больших бюстгалтеров и налаченных чёлок. Помните, такие висели раньше в спортивных клубах-подвалах и кабинах грузовиков у дальнобойщиков?

Лупить боксерскую грушу мне понравилось. Всем, кстати, рекомендую: прекрасный выброс адреналина и отрицательных эмоций.

Под этим же навесом разместился бар на пять мест, не считая виночерпия за стойкой, роль которого обычно выполняю я сам. Коллекция пустых бутылок регулярно пополняется. В баре можно завтракать, обедать и ужинать, когда погода хорошая. Только осы мешают: летят на сладкое. Есть плитка, на которой легко приготовить что-нибудь незамысловатое. Я начал делать это регулярно, хотя раньше не замечал за собой такой слабости. Заварить чай можно из свежей мяты, растущей тут же на клумбе. А после длинного трудового дня и ужина за баром хорошо поваляться в гамаке или посидеть в кресле-качалке с бестселлером в руках.

Есть в планах расширить ореховое дерево до целой рощи, сделать из El Rancho настоящий парк: поставить скамейки и беседки, лазалки и качели для детворы, столы для пинг-понга, оборудовать баскетбольную площадку.

На крыше есть одна очень интересная особенность — линия горизонта. Небо и горизонт другие с земли, а нахождение на высоте неочевидно, отсюда нереальность 
картинки за забором. Потому что облака не должны быть на таком уровне. Небо ближе получается.

Если попытаться забыть, где находишься, то и вовсе не понять, что за забором крыша торгового центра. Кажется, откроешь калитку, а там какая-нибудь Италия. Или Испания, раз уж El Rancho...

У ворот моих двух соток стоит мопед Vespa. Чувство, что сейчас сядешь на него, бросишь бумажный стаканчик с недопитым американо в жестяной мусорный бачок и понесёшься по каким-нибудь узким римско-мадридским улочкам...

Могу признаться: теперь у меня есть мечта. Когда ремонт центра в Ростокине завершится, а это случится, полагаю, в конце 2020 года или чуть позже, хочу сесть в вагон-трейлер и уехать в нём куда-нибудь далеко-далеко, хоть на край света. Например, в маленький городок Фигейра-да-Фош, что в Португалии на берегу Атлантики, — там, кажется, и есть этот самый край света.